+7 (913) 613 59 62

Войти
Регистрация

​Концепция музея разработана Центром социального развития "Благолетие"
Сайт музея создан благодаря финансированию Омского областного общественного фонда поддержки работников правоохранительных органов "ЩИТ", на средства победителя городского конкурса социальных проектов 2012 г.
На стендах музея «Книга жизни» Вы имеете уникальную возможность  поведать потомкам о своей жизни, о родных и близких людях, друзьях, коллективах и организациях. Сделать это несложно. Было бы желание, мы вам поможем.

Подробнее о музее

Евстигнеева Людмила Сергеевна 24.07.1926 - 11.06.2010

277 0

Евстигнеева Людмила Сергеевна

Заслуженный педагог

01.04.2020

Автор стенда:

Борсуковский Борис Александрович


























 

Школа (1949 - 1962 гг.)

 
Работаю в семилетней школе № 7, это Сахалин (потом посёлок имени Будённого, потом им. Свердлова, сейчас – не знаю). Старый посёлок, дома бедные, много бараков, но школ несколько: №№ 59, 3, 79, 7. Средняя школа одна № 3 у телевизионного завода. Улицы грязные весной и осенью. Детишки, с коммерческой жилкой (по теперешнему будущие бизнесмены) через лужи перебрасывали доски и брали по 10 – 20 копеек с тех, кто пытался перейти на другую сторону улицы, с нас учителей тоже. 
     
Приятных воспоминаний о том периоде у меня нет. Школа маленькая, деревянная, бывший жилой дом, который перевезли по брёвнам с улицы Серова. Удобства во дворе, а там гуси, которых держал завхоз. Я боялась их, они, выгнув шеи и гогоча, гонялись за нами. В школе было холодно, печное отопление, нет буфета, голод. Нам мама с собой давала хлеб с маслом, посыпанный сахаром.
 

Ленинградские дети.   1949 г.
     
Дали четвертый класс. Дети почти все эвакуированные (с заводом № 174), умненькие, удивительно не избалованные, одеты бедненько, кто в чём. Но учились прилежно. С ними мне было легко. Коллектив учителей небольшой, все молодые. Замечательный директор Иван Афанасьевич Крат. Так много значит для начинающего учителя такой коллектив, такой директор. Как-то военкомат хотел его призвать в армию. Мы у него дома собрались, пели, танцевали, даже стреляли в небо из ружья (вроде салюта), плакали, целовались с ним. Но обошлось. Оставили.
    
Весной мой класс сдавал экзамены, а в сентябре мне дали первоклашек. Это был кошмар! Их сорок человек. По трое за партой. Постоянно кто-то просится то к маме, то пить, то писать. Один выползает из-за парты, двое крайних падают на пол, ревут. Тогда были чернильницы, металлические перья. Кляксы в тетрадях – бедствие. Все лысые: и девочки, и мальчики (стригли под ноль из гигиенических соображений). Одинаковые, так мне казалось. Да пугливые какие-то, как воробьи.
 

 Школа № 7.   6(а) класс.  1952 г.
Верхний ряд слева направо: Селенченко Виктор, Овчаров Геннадий, Соловьёва Надежда, 
        Поддер Людмила, Ящукова М., Д…ова Евгения, Ривкин Геннадий, Скареднов Николай.
Второй ряд: Беляева Тамара, Горбачевская Галина, Бурлакова Алевтина (староста класса),
        Л.С.Евстигнеева (классный руководитель), Дубовская Валентина (группорг), Вильнс Лидия, Новикова 
Третий ряд: Дубова Надежда, Рюмина Элеонора, Теплов Леонид, Крат Борис, 
        Лазаренко Анатолий, Молотилова Римма, Порейор Евгения
     
Через год мне Иван Афанасьевич отдал моих первенцев, они уже в шестом классе. Я веду у них рисование, русский язык и литературу, плюс классное руководство. Радости моей не было конца. Ученики были замечательные, дети из Ленинграда, Сталинграда, я их всех отлично помню. Всё-таки дети военных лет были чудо! Добрые, умненькие, талантливые. Мне вообще как-то везло на «артистов», стали с ними петь, танцевать, стихи читать. Директор обратил на это внимание и попросил организовать школьный хор к районной самодеятельности. Началась «лихорадка»: с утра до позднего вечера в школе, поём песни в основном военных лет, о войне. «Где ж вы, где ж  вы очи карие, где ж ты мой родимый край» и т.д. «Не нужен мне берег турецкий и Африка мне не нужна». И мы, и дети гордились своей страной, а ведь бедненько жили. В одной вигоневой кофте ходила не один год. На смотре самодеятельности в клубе Лобкова заняли третье место. Ведущим на смотре был мой ученик Витя Ткаченко, дикция отличная, голосок звонкий, мордочка серьёзная. Всем нравился. Смотры самодеятельности для нас были празд-ником. Соперничали школы, переживали и дети, и учителя. Уже ввели форму. Строго за этим следила, даже чулочки (гольфов ещё не было) в один тон, галстуки, бантики, как всё это смотрелось, организовывало, создавало определён-ный настрой. Жаль, всё ушло.
    
Свозила ребят в поход в Тюменскую область. Участвовали там в тушении пожара, о нас писала «Пионерская правда». Организовала драмкружок, почему-то разыгрывали комедийные сценки, на репетициях хохотала громче всех.
 
   
                                                            Школа № 7.   5(а) класс.   1951 г.
 
Верхний ряд слева направо: Дряхлов В., Кузнецова Л., Макарова Л., Стреков Б, Титова Н.
                                                                        Горбачевская Г., Петя …
Второй ряд: Боброва Г., Порейор Ж., Ткачёва П., Шрамко В., Вдовина В., Новикова В., 
      Денисова Ж., Яцукова М., Кинчарова В., Поддер М., Валя, Зимина В.,                                   Беляева Т., Дубовская Валя.
Третий ряд: Соловьёва Н., Вильнс Л., Г.И.Скороходова (преподаватель английского языка), И.А.Крат (директор), Л.С.Евстигнеева (классный руководитель), Е.С.Чиялова (завуч), Рюмина Э., Молотилова Р., Мотузова Р.
Четвёртый ряд: Новиков Эдуард, Скареднов Николай, Ривкин Аркадий, Овчаров Геннадий, Беляев Евгений, Лазаренко Анатолий, Теплов Леонид, Цыбин Александр.

Школу нашу позже снесли, рядом построили большую типовую школу. Де-ти постепенно (не все, конечно) начали возвращаться на свои родные места, было очень трудно с ними расставаться, с некоторыми ещё долго дружила. Была такая ленинградская семья Ривкиных, у меня учились их сыновья Алик и Миша. Часто бывала у них в гостях, Альку брала с собой в пионерский лагерь «Карьер». Первым ушёл из жизни Пётр Михайлович. Они жили со мной рядом на улице Серова. Алик стал офицером, служил в Польше. Умер совсем молодым в звании полков-ника. Софья Павловна горя не перенесла и вскоре умерла. Остался Миша один. Тоже был офицером. Ему сейчас за семьдесят лет, живёт совсем один в бывшем доме металлургов. Иногда в магазине или на улице встречаемся. Мне очень их всех жаль. Коренные ленинградцы лежат в сибирской холодной земле. У Миши две собачки и кошечка, это его семья. 
     
Помню Генку Рудака. Очень хорошо пел, девчатник, хохотун, умница, красивый, девчонки за ним бегали, а он говорил, смеясь: «Влюблены в меня, как кошки». Окончил военное училище, потом работал заместителем директора завода Технического углерода. Вообще, мальчишки послевоенных лет стремились в армию, многие кончали военные училища, академии. Моё влияние тоже было не последним. Директор школы был, как и мы все, молодой, забрал своего сына из школы № 59 и посадил ко мне в класс, ему (директору) нравился мой коллектив, говорит: «Сделайте из моего шалопая человека», а «шалопай» учился очень хо-рошо, участвовал во всех наших затеях, тоже поступил в военное училище, женился на моей соседке. Первое время из Ленинграда писали письма, скучали по Сибири, о нашей зиме, я с ними и на каток ходила, на санках с насыпи катались, на лыжах ходили в «Карьер».
     
Вот у этого озера мы жили с 1945 года лет девять. Я имею в виду пионер-ский лагерь «Карьер». Какое это было счастливое время! После войны, оголодав-шие дети, да и мы, вожатые, попали в рай. Советская власть всегда заботилась о детях. Мне девятнадцать лет, а зовут, как взрослую, Людмила Сергеевна. Мне это было не привычно, но лестно. Мы сами были как дети: выдумывали походы, костры, военные игры, игры в клад,  в «найди меня», песни, речёвки, кружки, танцы. Чего только не было. Весь день на ногах до отбоя в десять часов. И не уставали. Наряжались и бежали в столовую на танцы. Туда же каждый вечер приходили курсанты пехотного училища, это наши мальчики, а были ещё из танкового училища, соперники. Но мы их не жаловали, ростом маловаты.  Между курсантами иногда были «дуэли», в лесу, не при нас. Побеждали наши. Дружба наша продол-жалась и зимой в городе, но уже только раз в неделю во время увольнительных. В праздники обычно собирались у кого-то из вожатых, а чаще у нас. Не принято было торчать по подъездам, никогда не было спиртного, все мы были чистые и наивные.

1954 год.

Работали по две смены. Автобусы ещё не ходили в посёлки (Сахалин, Порт-Артур), ходили пешком. Денег на портфель не было. Перевяжу тетради стопкой, тащусь через сортировку (виадука ещё не было) по шпалам, под вагонами на-встречу потоком рабочие завода: «Учительница, здравствуй!», - кричали мне мо-лодые парни. Одного я приметила, стали мы улыбаться друг другу, по-моему, до-вольно долго. Уже работала в старших классах. Смотрю, на родительском собра-нии за последней партой сидит он. Странно, думаю, чей это родитель (а у меня шестой класс) молодой для такого ученика. Всем всё рассказала, спрашиваю: «А вы чей папа?» А он улыбается во весь рот: «Я дядя Толи Ёжикова». Мальчик учился хорошо, вообще почти все дети у нас тогда были эвакуированные ленинградцы, исключительные дети, мне в этом смысле повезло. Пошли мы вместе до-мой, а Толя жил против школы, даже забор был общий, думаю, где это он живёт, что уже к сортировке подходим, а он не отстаёт. Так мы начали с ним дружить. Он тоже Анатолий (мне всегда везло на поклонников с этим именем). Познакомила его с мамой, сестрой, подругами, был у меня на дне рождения один раз, маме он нравился, воспитанный, внимательный, приходит к нам, сразу на кухню к маме с гостинцами. Жили ещё голодновато, а он, то лимоны (мы их сроду не видели), то конфеты, то чай. Стали ходить на танцы, в гости к друзьям, все ждали свадьбы, хотя тогда их не устраивали. И вдруг узнаю, что мой жених работает в аэропорту поваром. Всё! Прошла любовь, завяли розы. А тут ещё заметила на нём обувь  «прощай молодость», это после наших ребят, курсантов в форме. Стала его избегать. Нет-нет, да и сейчас моя подружка Галя вспоминает его и называет меня дурой, ненормальной. Не знаю, но после наших ребят нам с Тамарой никто не мог понравиться. Где они, наши лейтенанты, живы ли, как выглядят, даже странно их представить стариками. Смотрю на фото – мальчишки, чистые, умные, весёлые, теперь таких нет. Ни один не курил, не пил, с ними было о чём говорить, они много читали, любили театр.
    
В 1953 году мы с Томой поступили в пединститут, сразу и без блата, и без платы. Работали и учились, на лето (после сессии) уезжали в пионерлагерь, там питались, получали зарплату, а осенью в школу. Отпусков не имели, сессию тогда не оплачивали, сдавали в счёт отпуска. Гулять было некогда. Да и не хотелось по-сле  наших ребят. Всё было не то, не так. Гражданских в кепках и пиджаках не любили, танцевать друг с другом не хотелось. Школа, тетради – институт, курсовые, так мы жили много лет. Были силы, здоровье, была совесть: не сидеть на чьей-то шее. Мы маму с работы уволили в 1950 году. Питались и одевались скромно. Часы я себе купила где-то в 55 году, уже лет 5 – 6 проработав в школе. Мама как-то выкручивалась, ночами стояла за мукой, стряпала, готовила. Домой приходили, всё готово, чисто. Садились за планы, тетради. В воскресенье то в театр с детьми, то в музей, то на экскурсию. О себе не задумывались. 

Лёша Плахов в гостях в школе  № 7

Нам только военные по душе. Сказывалась война. До сих пор без грусти не могу слушать марши, особенно «Прощание славянки» Агапкина. Бывало в начале мая наши ребята под звуки этого марша из училища строем идут до лагеря «Карьер» мимо нашего окна. Мы всегда знали, когда они пойдут, выглядываем в окно, машем руками, нам тоже от них привет (знали наше окно). Иногда бросали кар-тошкой в них. А через месяц и мы туда за ними. Я думаю, лет по десять мы отработали в лагерях.

Ученики и учителя школы № 7.  5 (б) класс.   1955 г.

Выпустила свой класс, и из соседней начальной школы пришли мои первоклашки уже пятиклассниками, мне их дали. Всех до единого помню, так радостно нам было встретиться. На обратной стороне одной из общих фотографий 6-а класса школы  №7 (1952 год) Людмила Сергеевна написала имена учеников. Верх-ний ряд: слева направо Семенченко Виктор, Овчаров Геннадий, Соловьёва Надежда, Поддер Людмила, Яцукова М., Денисова Евгения, Ривкин Аркадий, Скаред-нов Николай. Второй ряд: Беляева Тамара, Горбачевская  Галина, Бурлакова Алевтина (староста класса), Л.С.Евстигнеева (классный куководитель), Дубовицкая Валентина (групорг), Вилькс Лидия, Новикова В. Третий ряд: Дубова Надежда, Рюмина Элеонора, Теплов Леонид, Крат Борис, Лазаренко Анатолий, Молотилова Римма, Порейор Евгения.
   
Прошло сорок восемь лет. Они уже тоже пенсионеры. У них уже внуки. Недавно меня разыскал Олег Копшаров, это был первый фотограф у меня в классе. Теперь он больной человек, ездит на «Запорожце», дали как инвалиду. Живет в Марьяновке. Он немного заикался, но был очень смешливый, даже у доски рабо-тая хихикал, за это иногда в угол попадал, там сразу рыдать начинал. Лет пять на-зад разыскала меня Алла Миненко, строгая, неулыбчивая, отличница. Красивая хохлушечка. Была у неё в гостях, мужа полковника похоронила, сын взрослый от-дельно живёт. Она до сих пор (её уже шестьдесят лет) работает в школе, преподаёт английский язык. Собирались мы с ней этим летом посетить дорогие для нас места, школу № 7 (её уже снесли), походить по Чередовым улицам. Такая у нас с ней ностальгия.

Учителя школы № 7

В 1957 году я перешла в школу № 138 (сейчас №100) на начальные классы. Пять лет я там проработала и всё время мне давали четвертые классы. Надоело всё, коллектив престарелых учительниц из женской гимназии. То у нас молодых кофточка не того цвета, то чёлка моя их смущает, то юбка почему-то не широкий раздуван, а прямая бостоновая, то маникюр мой их приводит в негодование (кстати всегда бледный). Завуч на уроки к нам ходила с будильником и фиксировала поминутно все действия, смотрела с последней парты, как прокурор на преступника. Строем в столовую, строем в раздевалку, это ладно, это порядок, но при этом место учителя определено статусом (не помню где: то ли в голове колонны, то ли позади). Не дай бог спутать, вернёт класс назад со словами: «Научите детей ходить, и сами заодно». Это после седьмой-то школы, где меня администрация (без ложной скромности скажу) любила. После разбора уроков у завуча вечно уходила в слезах. Пять лет каторги! Единственный «Луч света в темном царстве» были мои подружки Нина Познякова и Элла Коновалова. Компания у нас была развесёлая: Вовка Козлов, Толя Мастерских, Вовка Охочинский. Где нас только не носило по праздникам.  
 
И ещё один «луч» - Владимир Владимирович Завьялов, физик, научил меня фотографировать. Это и мой педагог. Вёл в пединституте методику преподавания физики. Замечательный, веселый, добродушный человек. Он направил меня в аспирантуру, помогал советами, контролировал учёбу, позже вместе работали на одной кафедре. Б.Б. У него в школе была фотолаборатория и там я часами пе-реводила бумагу. С того времени и пока не ушла на пенсию занималась фото. Первый аппарат был «Смена», потом «ФЭД», потом «Зенит». Благодаря этому хобби, у моих учеников много школьных снимков, да и моя физиономия осталась им на память.

1950г. Пионерский лагерь «Карьер»

 
 
Ученики школы № 138.

Комментарии (0)

Чтобы оставить комментарий, вам необходимо зарегистрироваться, или войти в систему: